Синие сумерки, брошенная деревня, брошенное кладбище, брошенная церковь. где-то воет собака.. Тоскливо на душе. Иду я, значит, с лопатой к старым могилам....



Этот отчёт можно начинать так, а можно и так, как вчера рассказывал детям перед сном: Сквозь леса дремучие, да хляби болотные продирались мы по тропе неведомой в даль сумеречную. Перед нами прошло чудище заморское, громадное зело, о двух хвостах, прочертивших в грязи глубокие борозды и, возможно, о трёх гололовах огнедышащих. И остались в лесу две борозды поверх следов птичьих.



Дорога пришла в деревню опустевшую, лишь избы чёрные покосившиеся стояли. Заглянул я в одну избу, а там кровать заправленная, сияющими шарами увенчанная, стол со скатёркой, да на скатёрке той три тарелки стопою поставлены, шкаф вдали, да потолочная балка упавшая поперёк всего...да выломала она концом своим часть стены избяной, а вместе с тем вышибла лопату деревянную, косая сажень в длину будет, да рукоять в полвершка толщиной.


читать дальше
На таких в печь бабы хлеб сажали, а Бабы Ёги Терёшечек. Видать пыталась Яга очередного Терёшечку в печь справить, да обхитрил он её, саму на лопате в печь отправил, бросил инструмент и бежать, лишь пятки сверкают. В соседнем тереме живёт кто-то, подозреваю, что новая участковая Баба Яга.



Я постучался в дверь, но она не открыла нам, максимально вежливо поскрёбся в окно, где над глухой занавеской уютненько горел жёлтый абажур, но тоже никто не выглянул. Яга опасается, что вновь из чащи вышел подросший Тереньтий, Сейчас как схватит лопату, как начнёт этой лопатой Ягу в печку загонять, а она же на посту, оберегает мир живых от мира мёртвых, не может поста своего оставить. А мы хотели лишь расспросить про житьё-бытьё лесное, ягиное, может на чай напроситься, да конфетами из запасов своих угостить.. Но жизнь лесная, возле древнего кладбища налагает свои отпечатки и открывать дверь в сумерках громадному волосатому мужчине в чёрном кожаном доспехе в заклёпках справным кузнецом наклёпанных явно не желательно. Вдруг это очередной Илюша Муромский или Алёша Поповский сын пришли удаль свою молодецкую показать, да подростковой агрессии выход дать, отыгравшись на беззащитной старушке на посту? Ну его! Целее будешь!
А с ним же еще и женщина странная, в такие же доспехи закованная, да с волосами синими, напоминающими змей болотных или тину мерзкую... Никак кикимора проклятущая распутная с богатырём в союз вступила и вместе к Яге участковой пожаловали?



Нет. Здесь никого нет... Развернулись мы и обратно поехали, а ветви цепкие хватали коня боевого за ноги, тянули назад, не пущали, а сзади явственно клокотал змей трёхголовый, нагоняя путников и лишь свет жёлтый из глазниц черепа на посохе освещал путь им. Чудом только и спаслись от зверя страшного двухвостого...

А теперь по сути. Лопата действительно была, да только не та, которой упырей копают, а та самая, Терёшковая, на которой хлеб в печь сажают. Было жалко бросать её под дождём, хотел забрать - её хоть в музей отдавай, ведь вырезана она из цельного бревна. Но ни в багажник на крыше, никуда она не влезала. Спрятал ее под навес крыши, глядишь не сгниёт.



Церковь поражает размерами, входишь внутрь, а там темень кромешная, ноги ступают по толстому слою помёта птичьего.



А какие фрески!!!! Красота, сохранность, не смотря на развалившуюся крышу, великолепная!





А все стены по периметру снаружи исписаны фамилиями и датами.



"Петров 1932 год". Этот человек давно мёртв и, скорее всего, лежит недалече от своего автографа.
Но его фамилия так и красуется на стене. Уже 90 лет. И Будет еще лет 50 сообщать всем, что некогда здесь жил некий Петров, которому в 1932 году в руки попал гвоздь. Больше он ни сем себя не проявил за жизнь. Сотни таких записей..Изучить некрополь не получилось, так как в темноте можно было пройти по чьему-то погребению и пропустить всё интересное.

Уже готовясь уезжать, мы увидели в сумерках сквозь кусты потрясающей красоты фреску на внешней стене алтаря.



а потом...7 километров по размешанному тракторами проселку, меж мертвых деревень, где по обеим сторонам дороги высятся руины жилых домов, коровников, амбаров, заколоченный дом с вывеской "Дом культуры", здание без окон "Аптека", школа, а вот, внезапно, в чьём то окне виден угол плазменного ТВ, где идёт какая-то передача. К Весьегонску вернулись лишь к полуночи.